На прошлой неделе мы опубликовали материал нашего читателя “Я — гей, но у меня женское тело”. Настал черед продолжения истории. Возможно, вы уже слышали о ней из СМИ.
Еще три года назад не знал, кто такие трансгендерные люди. Я понимал, что мне не повезло и думал, что решения нет. Приспосабливался, учился не смотреть в зеркало, жить с дисфорией, переключаться.
Когда узнал, что выход есть, что тысячи людей ежегодно совершают переход, я был счастлив.
Я изучил законы, понял, что нахожусь в легальном правовом поле, что закон на моей стороне, начал переход и попал под каток системы.
В этом видео президент России лжет и показывает свою полную некомпетентность. Он шутит в вопросе, который регулярно стоит людям жизни. я знаю это по своему опыту.
Быть трансгендерным человеком в России – это это жизнь в постоянной опасности. Это значит, что в любой момент люди, поощряемые властью, могут разрушить твою семью, прикрываясь “традициями” и “нравственностью”.
Для тебя не существует медицинской тайны. Всё, что ты говорил в кабинете психиатра, все твои медицинские заключения, если они понадобятся, чтобы использовать незаконно против тебя, окажутся в руках тех, у кого есть власть, тех, кто хочет испортить тебе жизнь. В моем случае, органы опеки, которые незаконно забрали моих детей не имели ни одной претензии ко мне, кроме трансфобии.
Именно из-за трансфобии опека нарушила всё, что можно. Конституцию, законы, свои собственные регламенты. И они знали это. Потому что, как только поднялся шум в прессе, они принялись подделывать документы, лгать в суде, создавая видимость законности и отсутствия нарушений. Против меня применяли клевету, чтобы лишить поддержки, устроили мне принудительный аутинг в федеральном СМИ, возбудили уголовное дело, чтобы использовать его в качестве давления.
Я с детьми покинул страну, т.к. за год у меня пропали все абсолютно сомнения по поводу порядочности чиновников. Я видел, как они открыто нарушают закон. видел, что преступников из опеки крышует прокурор. слышал угрозы от министра. Уголовное дело, сфабрикованное против меня и угроза, что моих биологических детей тоже могут отнять, стало последней каплей.
Любой человек в России бесправен. Но если ты не трансгендер, есть шанс, что общественность заступится за тебя, как случилось с журналистом Голуновым. Но если ты гей, или трансперсона – ты остаешься один на один с беспределом и беззаконием. Тебе не помогут в полиции, обратившись в прокуратуру или следственный комитет, ты еще больше рискуешь. Именно власть в России – главная угроза правам человека и законности.
Месяц назад мне написал молодой трансчеловек, который приехал в Испанию, так как его родственники угрожали ему принудительным лечением от трансгендерности в психиатрической клинике. Он неоднократно подвергался нападению на улице.
Если ты трансперсона и ты состоял_а в браке, и у тебя есть дети, то со 100% вероятностью можно утверждать, что в случае развода, ты лишишься возможности совместно воспитывать и даже видеть своих детей, т.к. суды автоматически становятся на сторону цисгендерного родителя.
Вот что думают об этом другие трансперсоны:
Сейчас мы с мужем и тремя моими детьми находимся в Испании. Ждем решения о предоставлении нам статуса беженцев.
Мои приемные дети остались в детском доме в России. одного из них уже взяла под опеку российская семья.
Я знаю, что мой случай не единичен. министр социальной политики по свердловской области А. Злоказов, который вместе с прокурором области Охлопковым и губернатором области Куйвашевым ответственен за беззаконие, произошедшее в отношении моей семьи, который вместе со своими друзьями во власти очень против того, чтобы дети росли в “нетрадиционных семьях”, но при этом регулярно выезжающий на отдых в Европу, в которой, как они считают, кругом разврат, говорил мне, что за год до того, как отобрали детей у меня, их же ведомство изъяло усыновленного ребенка у трансгендерной женщины. На мой вопрос, что послужило причиной изъятия, министр ответил, что трансгендерность родителя – достаточное основание для отобрания ребенка.
Наш иск зарегистрирован в ЕСПЧ. Я всё ещё надеюсь на правосудие. Верю в правосудие европейское. Но знаю, и это мне снова сказал министр, что они не вернут детей, даже если ЕСПЧ вынесет решение в мою пользу. Найдут способ не исполнять это решение.
Но я ищу возможности вернуть хотя бы того сына, который все еще в детском доме. всегда буду искать. В Россию – не вернусь. Ради детей. или, если мне пообещают вернуть ребенка, вернусь, но один. детьми рисковать не стану. чтобы у них была жизнь. чтобы они выросли вдалеке от той ненависти, которую пропагандирует сейчас Россия. Мы сможем принести пользу стране, которая нас приютила, дала нам защиту.
В россии транс-активисты каждый день проделывают огромную работу для улучшения положения транс-сообщества. И, наверное, улучшения есть. люди, умные и образованные постепенно перестают стигматизировать транс-людей. И включаются в образовательный процесс. Потому, что только образованием и просвещением можно переломить ситуацию. Многие трансперсоны с риском для жизни становятся видимыми. но при этом президент с трибуны обвиняет в агрессии ЛГБТ-сообщество.
