Вчера Милана Петрова заявила об уголовном деле, которое на нее хотят завести в России.
Она не требует дополнительного представления, так как уже давно завоевала свою аудиторию.
О борьбе с “оборотнями в погонах”, политубежище и трансженщине из учебника, спасшей весь мир — эксклюзивно для Парни+.
– Успела ли ты покинуть дружественное с РФ государство – Вьетнам, и улететь в более безопасную для себя страну?
Да, я покинула Вьетнам, но в целях собственной безопасности я не раскрываю свое местонахождение сейчас и в ближайшем будущем также не планирую освещать перемещения по миру. Вопрос моей безопасности стоит на первом месте. На данный момент я нахожусь в стране, в которой экстрадиции в Россию нет.
– Расскажи, как и от кого ты узнала новость о заведении на тебя уголовного дела? Уверена ли ты, что переданная информация правдива?
Эту новость мне сообщил знакомый, работающий в правоохранительных органах. На момент моего пребывания в Таиланде он предупредил, что мои телефоны прослушивают и следят за передвижениями. Сейчас они занимаются вопросом экстрадиции, направляя запросы по моему местонахождению.
Россия – настолько коррумпированная во всех слоях и структурах страна, что такая супер секретная информация о моем уголовном деле и экстрадиции сливается мне напрямую сотрудником ФСБ. Конечно, спасибо ему большое, но это показатель того, насколько плохо работает система изнутри.
– На каком основании отменили твою отсрочку от армии?
К сожалению, я сама не знаю, и задаюсь сейчас этим вопросом. Получение военного билета в России крайне коррумпировано. Можно просто заплатить и тебе его выдадут. В моем же случае я получила военный билет легально, запросив на официальных основаниях отсрочку от армии, так как на момент получения военного билета мой вес был 52 килограмма, что на 20 килограммов меньше нормы.
– Вчерашний рассказ в своем tg-канале ты завершила подписью-иронией – «особо опасна» и видео со словами, цитирую: «Я продолжаю говорить то, что думаю!». Преподнося информацию в юмористичной форме, ты намекаешь властям, что тебе ничего не грозит? Или насмешка — это защитная реакция?
Да, я в открытую смеюсь над оборотнями в погонах: над ФСБ, полицией и всеми системными прикорытными людьми. Каждый из них работает за пять копеек, имеет невыездной статус, но при этом они имеют власть над судьбами и жизнями многих людей.
При всей их напыщенной важности, они не в силах поймать меня – маленькую и беззащитную трансгендерную девочку с большими губами. Все эти люди работают на налоги россиян, которые просто уходят в пустоту: тратятся огромные деньги, абсолютно неквалифицированные сотрудники, утечка конфиденциальной информации. Понимаете насколько прогнила система.
Забавна ситуация еще и тем, на момент заведения на меня уголовного дела и объявления в федеральный розыск, международный суд Гааги выдает ордер на арест Путина. Все четко разделяется на добро и зло и сразу становится понятно, чьи намерения адекватны, а взгляды миролюбивы.
Для России я – особо опасная преступница-экстремистка, которая должна сидеть в тюрьме как минимум 12 лет. Но для всего мира Россия – террористическое государство. Я думаю, что делаю все правильно в этой ситуации, ожидая Путина на скамье подсудимых.
– Как отреагировала на эту новость семья? Друзья?
Все мои друзья и семья в шоке. Никто и подумать не мог, что такой исход ситуации возможен. Ходит мнение, что если на тебя планируют завести уголовное дело в России, то дают понять, что лучше покинуть страну. Сейчас же система настолько боится критики со стороны какой-то трансгендерной девушки, что даже после эмиграции они пытаются вернуть меня обратно и посадить в тюрьму, чтобы закрыть рот.
Для меня безумно важно, чтобы система рассыпалась, а Путин и все пропагандисты предстали перед судом. Когда Россия проиграет в войне, я буду спать спокойно и знать, что моей безопасности ничего не грозит.
– Твой молодой человек — Олег исчез с поля зрения tg-канала «PETROV». Недавно он выставил историю, цитата: «контракт закончился». Под фото в tg-канале ты отказалась комментировать ситуацию. Готова ли ты сейчас дать комментарии и как Олег отреагировал на эту новость?
Олег поддержал меня в этой ситуации, написал мне приятное сообщение. Мы в хороших отношениях, поддерживаем связь, спрашиваем как дела друг у друга – на этом все.
– Шоу «BAD RUSSIANS» — «ящик Пандоры» для заведения уголовных дел на территории РФ. Как ты думаешь, те обвинения, которые выдвинула в твою сторону Россия, как-то связаны с выходом скандального шоу? Или речь идет только об антивоенных высказываниях?
Я не берусь судить, за что конкретно на меня формируют уголовку, но предполагаю, что дело в моих антивоенных высказываниях, которые я публикую на ежедневной основе с 24 февраля 2022 года. Думаю, что все-таки «BAD RUSSIANS» – это риск получить дело о пропаганде нетрадиционных ценностей.
С другой стороны, мы говорим о настолько абстрактных и обтекаемых вещах – о законах, которые непонятно как трактуются. Когда речь заходит о законах, то все должно быть четко и понятно. Мы все прекрасно знаем, что в России тебе могут выписать уголовное дело без каких-либо оснований, даже за пост в Инстаграме.
– После выхода первой серии шоу ты опубликовала видеообращение Мизулиной, где просила, цитирую: «принять самое строгое наказание из возможных», а также разыгрывала 10000 рублей за самый оригинальный донос. Не думаешь, что именно эти доносы спровоцировали случившуюся ситуацию?
Не думаю, что Мизулина сыграла тут какую-то роль. Насколько мне известно, мое дело формируется по статье за экстремизм. В «BAD RUSSIANS» вообще не затрагивается тема политики, поэтому я никак не связываю мое уголовное дело с видеообращением и шоу.
В видеообращении я хотела сказать, что мне плевать на античеловечные законы России. Меня не волнует, что я их нарушаю, потому что один мой внешний вид – уже нарушение законов России. Из-за происходящего абсурда я и покинула страну. До каких-то пор ты могла идти на компромиссы, с чем-то мириться, чего-то не говорить. Но в какой-то момент законы становятся настолько дискредитирующим граждан, что невозможно их не нарушить.
– Руководство YouTube отправило тебе предупреждение о скорой блокировке канала. Как обстоят дела с этим сейчас?
Ситуация с YouTube стоит на месте. Мне не удалили ни одно видео, только прислали предупреждение, что могут убрать часть контента и канал с площадки. Больше писем я не получала.
Я уверена, что YouTube не пойдет на такой шаг, потому что это будет нарушением моих прав. Я не нарушала законы площадки. Удаление канала или моего контента я буду считать за дискриминацию меня как ЛГБТ-персоны.
– 11 октября 2021 года у тебя в Инстаграме вышел пост об эмиграции, цитирую: «Какой же кайф не испытывать эту тревожность тут». Сейчас ситуация сложилась таким образом, что даже за рубежом ты испытываешь дискомфорт, доносящийся от России. Какой выход из этой ситуации ты видишь?
Я эмигрировала до войны, когда властям было все равно на тех, кто уехал. Сейчас ситуация изменилась кардинально – они пытаются дотянуть до меня руки даже на другой континент. Вывод таков: Путин должен как можно скорее [уйти в мир иной], а война – остановиться. Только тогда можно надеяться на какое-то светлое будущее.
– Хейтеры ежедневно писали тебе уехать из России. После эмиграции хотят экстрадировать в Россию. Как ты думаешь, чем обусловлена эта неопределённость русского народа: уезжай — возвращайся?
Все-таки решение об экстрадиции принимал не народ, а государство. Именно путинский режим хочет вернуть меня обратно и посадить в тюрьму. С народом это никак не связано, хотя и к нему у меня есть масса вопросов.
Я осуждаю тех, кто поддерживает войну, кто за год не разобрался с позицией, для кого «не все однозначно» и тех, у кого виноваты все, но только не Россия. Есть ситуации в жизни и обстоятельства, в которых нужно занять четкую позицию и принять решение.
В какой-то степени эти люди преступники. Когда тебя ставят перед выбором: убей или сохрани жизнь – ты не можешь сказать, что «и то и то — плохо». Поддерживать убийство – это какая-то уже патология.
– Задумывалась ли ты о запросе политубежищего?
Да, задумывалась.
– Ты замечена во многих хайп-историях, которые в итоге оказались фейком и пиаром. Есть ли у тебя какая-либо доказательная база и не очередная ли это история для привлечения внимания?
Знаете, мне так все равно, если честно. Доказывать что-то боровам из России – это просто бессмысленно. Они искренне удивляются, что на меня государству не все равно, что на меня заводят уголовное дело, что мои слова имеют силу, что мой телефон прослушивает ФСБ, а за мной следят и пытаются посадить в тюрьму.
На них всем всегда было все равно, их слова и поступки не имели никакой силы. Им так удивительно, что на кого-то могут завести уголовное дело, особенно на такого клоуна, как я. Они искренне не понимают, за что мне дают деньги, чем и как я зарабатываю. Попробуй им доказать, что лобстер вкуснее сосисок с майонезом. Ты им никогда это не докажешь, потому что они никогда ничего другого не жрали и жрать не хотят под предлогом «а мне и не надо». Вот и все их мышление.
– Как ты думаешь, почему за твои высказывания тебя до сих пор не внесли в реестр иноагентов?
Раньше я обижалась, что мне не дают звание иноагента, все-таки это был какой-то статус. Сейчас же я даже благодарна, что меня не внести в этот список, потому что в последнее время там оказались тысячи людей, даже Николай Соболев.
Это звание стало уже какой-то массовой культурой, абсолютно не трендовой, не престижной историей. Думаю, для меня подготовили что-то посерьезней. Вот, например, уголовку по статье экстремизм.
– Если бы у тебя была возможность, какой бы вопрос ты задала Путину сейчас?
Честно, ничего бы не спросила. Разговаривать не о чем, там уже все прекрасно понятно. Я бы перешла к действиям, [описание расправы]. Искренне не понимаю, почему этого никто до сих пор не сделал. Мне было бы не стыдно, а впоследствии я бы стала героем, чье имя внесут в учебник истории – трансженщина, спасшая весь мир.
– Возьмешь ли ты паузу в своих политических высказываниях после сложившейся ситуации или продолжишь подвергать свою жизнь и свободу риску?
Политика в жизни любого человека присутствует в больших объемах: уровень жизни, образование, здоровье, карьера – все это напрямую связано с государством, следовательно, с политикой.
Все, что я делаю – выражаю свою гражданскую позицию. Считаю, что я ответственна за ситуацию в стране, где я родилась. Всю жизнь я боролась с режимом, несправедливостью, нищетой, воровством, коррупцией. Мне кажется все это омерзительным и несправедливым по отношению к обычным людям, которые просто хотели комфортно жить в своей стране, никуда не убегать, испытывать счастье и гармонию, делать бизнес. Лично я продвигаю только эти ценности.
– Главный вопрос на сегодня — что сейчас твоя и наша аудитории могут сделать, чтобы помочь?
Все, что вы можете сделать – распространить интервью: показать его родным, друзьям, поделиться в социальных сетях. Это поможет обозначить ту проблему, с которой столкнулась я и сотни других людей. Я публичная личность, которая об этом заявила. Но сейчас задумайтесь о том, сколько существует эмигрантов, которых экстрадировали на родину и отправили отбывать срок в тюрьме. Об их количестве мы не знаем и можем только догадываться.
