Наш постоянный автор Максим Дрожжин, пишет о знакомстве с ЛГБТ-активистами и ЛГБТ-организациями России. И о том, какую роль в его жизни сыграли конкретные люди.
В январе мы созванивались с главредом сайта Парни+ Евгением Писемским. Поводом было обсуждение моей новой книги. Я спрашивал: «Возможно ли сделать рекламу на портале «Парни +»?». Главный скепсис Евгения заключался в простом вопросе: «Зачем ты написал эту книгу?». Я отвечал, что мне хотелось освободиться от неприятных воспоминаний и мне хотелось их зафиксировать пока я не забыл их, потому что мой опыт важен для ЛГБТ-сообщества. Я говорил о том, что очень переживаю, что мы (ЛГБТ-сообщество) жили, живём, но ничего не остаётся после нас. Мы так и остались невидимы. Про нас пишут в новостях, на нас заводят административные дела, о нас спорят в гостиных, но совершенно ничего не остаётся после нас. Пустота. На что Евгений возразил: «Ну есть же «Музей ЛГБТ истории в России»!». Я даже не поверил сначала его словам.
После разговора, я нашёл сайт этого музея и ощутил смешанные чувства. С одной стороны, там действительно были статьи, фотографии о гомосексуалах, лесбиянках прошлых эпох. Но не было ни одного намёка на настоящее или хотя бы на недалёкое прошлое. В этом музее не было Евгения Писемского. Не было там даже Игоря Кочеткова. Но зато там были какие-то отстраненные тексты, о неизвестных людях, без особых характерных черт.
Мне было 20, когда я служил в армии. Поскольку служба была лёгкой и у меня всегда имелось много времени на переписку и звонки, то я постоянно в интернете знакомился с разными людьми, чтобы отвлечься от службы. Одним из таких людей стал Михаил Тумасов. Мне понравился его комментарий под одним из постов в социальной сети ВКонтакте и я написал ему об этом. Мы стали дружить. Он прислал мне фотографии своего венчания с парнем. Меня в том возрасте и с тем жизненным опытом сильно поразил этот поступок. После того, как я приехал из армии, я ещё какое-то время жил в Кургане, а потом взял и приехал к Мише в гости. Он тогда жил в Самаре. Был уже 2013 год. Я познакомился с местными ЛГБТ-активистами Оксана Березовская, Вера Кружкина Алина Алиева, Костя Голова и т.д. Они тогда развивали совсем ещё молодую организацию «Аверс». Я в какой-то степени тоже стоял у истоков самарского ЛГБТ-активизма.
Пока я жил в Самаре, мы ходили на разные мероприятия для ЛГБТ-сообщества, мы ходили с заклеенными скотчем ртами по центру Самары и раздавали прохожим листовки с информацией об ЛГБТ-людях. Первое время мне было жутко тяжело. Мы с Мишей сидели и спорили. Я был пропитан внутренней гомофобией, даже несмотря на то, что активно участвовал в ЛГБТ-активизме. Миша объяснял мне, что быть геем ни грех, ни извращение, ни болезнь. А я пытался оспорить его позицию. Не знаю, как он выдерживал разговоры со мной. Но именно Миша мне вправил мозги на место, как костоправ кости. Миша стал моим первым учителем в жизни. Он был очень добр и щедр со мной. Думаю, именно благодаря этим качествам через некоторое время Миша стал председателем Российской ЛГБТ-сети.
Но чтобы не было ни у кого иллюзий напишу, что я прожил у Миши 3 месяца, а многие его слова и мысли доходили до меня ещё некоторое время после возвращения в Курган. Я иногда думаю, что, если бы я не поехал в Самару в тот переломный для меня период жизни, я был бы сегодня совершенно другим человеком. Случайность знакомств иногда приводит к блестящим результатам. В Кургане я прожил год у мамы, а после я поехал в Петербург. Я никогда не забуду «Радужные кофепития», проходящие под руководством Джонни и Алекса. Джонни в последствии уехал в другую страну, чем сильно меня расстроил. А Алекс, к сожалению, скончался от сердечной недостаточности. Это была большая потеря для меня, как ЛГБТ-активиста. Я до сих пор не могу удалить из друзей его страницу в социальной сети. Мы встречались в назначенное время пили чай, кофе и играли в настольные игры. Я тогда только приехал в Петербург и был очень простодушным парнем. Я заходил в помещение и начинал всех обнимать. Некоторым это не нравилось, но никому не позволял уйти от моих объятий. В октябре 2014 года я переехал в Петербург, а уже в ноябре я был на свадьбе двух девушек в Петербурге Ирины Шумиловой и Аси Фурсовой. Мы ходили на разные марши, митинги и это был невероятно значимый период в моей жизни. Я жил с ощущением, что добро обязательно победит.
Прожил три года в Петербурге, я поступил в школу ЛГБТ-активизма, которую организовал Тимофей (Валерий) Созаев. Я учился полгода ни столько для того, чтобы стать активистом, сколько для того, чтобы просто почувствовать себя полноценным членом общества. По крайней мере именно такой эффект получился. Мой уровень осознанности вырос настолько, что я в какой-то момент, знакомясь с парнями, увидел пропасть, между нами. Парни вокруг были по уши в страхах, заблуждениях, предавали своё достоинство в угоду гетеронормативности. Тимофей В.Созаев в отличие от Миши Тумасова не был терпим к глупости, наивности и косности языка. Он требовал от нас включения внимания и погружения в материал. К нам приходили педагоги из разных университетов Санкт-Петербурга и подпольно, без камер, за плотно закрытыми дверями рассказывали нам о гендере и о многом другом, прося взамен их ни где не цитировать и не упоминать о наших встречах. Было в этом что-то унизительное. Но, главное, что несмотря на свои страхи и иногда неприязнь, всё-таки эти люди давали нам вполне хорошую информацию.
Практически закончив школу ЛГБТ-активизма в Питере, я поехал на обучение в Омск в ЛГБТ-организацию «Pulsar». Я на тот момент, практически прошедший полугодовалую школу Тимофея В.Созаева, считающий себя очень подкованным, приехал в Омск и ахнул. Я действительно думал, что еду в глубокую провинцию. А оказалось, что Омск более развит в вопросах ЛГБТ-активизма, чем Петербург. «Разве такое бывает?», – думал я, покусывая губы. Я уехал из Омска просветлённый и совсем павший духом. По пути я заехал в Тюмень и посетил ЛГБТ-организацию «Радужный дом». Мне не понравилось, что за то, что я пришёл посидеть и просто послушать людей, я ещё должен был заплатить деньги. У каждой ЛГБТ-организации в России свои правила. Ближе всех в этом смысле Москва и Тюмень. В этих двух городах ЛГБТ-сообщество вынужденно платить деньги за участие в никчёмных мероприятиях, которые даже толком пользы никакой не приносят. В то время как Петербург и Омск дают бесплатно полезную информацию, эмоции и знания. Но это лично мой опыт. Скорей всего всё уже могло поменяться.
И вот вопрос: «Какую роль для меня играло ЛГБТ-сообщество в России?», я отвечу: «Главную!». Я глубоко признателен всем людям, которые встречались в моей жизни. Мой личный музей ЛГБТ-сообщества в России полон прекрасных, уникальных и очень красивых людей. И я не позволю кому-то стирать наши жизни.
Автор: Максим Дрожжин
