Закон о тотальном запрете «пропаганды» гомосексуальности и трансгендерности действует в России уже полгода. Вокруг него активизировались все: и полиция с судами, и традиционные «активисты» на ставке и без. Делают ли они это искренне? Или ради денег? Разбираемся, как связаны гомофобия и коррупция в новой версии закона о запрете гей-пропаганды.
Первое время закон бил в основном по частным людям. Кроме Popcorn Books штрафы получали преимущественно люди из уязвимых категорий. Гомофобные преследования стали раздольем для ксенофобов и шовинистов всех мастей. Но по-настоящему массовыми их мог сделать коммерческий интерес.
Войну с ЛГБТ-пропагандой в России ведут давно. Как минимум с 2006 года, когда в Рязанской области появился первый такой запрет, а в других регионах коммерческие и ЛГБТ-организации столкнулись с неожиданными ограничениями. Но большую часть времени война была в основном идеологической. И, как утверждают поборники традиционных скреп — довольно вялой.
Глава Лиги безопасного интернета Екатерина Мизулина в июле 2022 года заявила, что маленькое количество дел о «пропаганде» среди детей — это «неправильно». И пообещала (даже выделила это обещание) «увеличить нагрузку» на правоохранительные органы и суды. Это произошло на фоне первой инициативы ужесточить гомофобный закон. Её предложили крымские депутаты, но Госдума отклонила.
Первые ласточки и о чём они молчат
Вскоре в дело ввязался депутат-информационщик Александр Хинштейн. Глава комитета по информполитике, информационным технологиям и связи выбрал свою жертву. Ею стало издательство Popcorn Books и два их бестселлера: «Лето в пионерском галстуке» (ЛВПГ) и её продолжение «О чём молчит ласточка» (ОЧМЛ). Чуть ранее на них набросилась депутатка Нина Останина.
Свою кампанию Хинштейн начал в июле, но особенно активно пиарился в августе, во время думского отпуска — когда можно говорить что угодно, никакие документы вносить не надо. Такая персонализированная атака и громкие заявления без фактической работы отчётливо наводили на мысль: Хинштейн хочет денег.
Бизнес Popcorn Books из удивительного кейса супер-популярного независимого издательства превратился в головную боль. Под шум хинштейновских инициатив владельцы в августе продали издательство Денису Котову, собственнику сети книжных «Буквоед». Это, а также предыдущие спуски на тормозах анти-ЛГБТ инициатив, что в июле в подкасте у Медузы правозащитник Игорь Кочетков назвал признаками смерти антигейской повестки, вселяло надежду, что Хинштейн успокоится.
Но смена собственника первое время на политику издательства не влияла. ЛГБТ-литература продавалась всё активнее. Да и денег Хинштейну, видимо, никто так и не занёс. Либо инициатива понравилась кому-то «сверху». Так что очередная попытка ужесточить анти-ЛГБТ закон не умерла.
Popcorn Books в этой неравной схватке проиграли. На фоне принятия закона «иноагентами» признали бывшие материнские компании издательства — Bookmate и individuum, а также их основателей Алексея Докучаева и Андрея Баева. «Попкорны» получили второй в России штраф по новому гомофобному закону.
В феврале новый владелец Popcorn Books Котов наконец встретился с Хинштейном и пообещал изменить политику редакции. Но к этому времени закон уже вступил в силу и давать взятку депутату больше смысла не имело. Popcorn Books остановили печать ЛГБТ-литературы. Тогда же авторок ЛВПГ признали иноагентками. Через месяц уволилась главредка издательства Тата Анастасян. Всё это, видимо, не помогло. Потому что недавно Котов продал свой новый бизнес российскому книжному монополисту, издательству «Эксмо» (входит в группу «Эксмо-АСТ»).
Обещания никто не соблюдает
Отмотаем историю чуть назад. 5 сентября Хинштейн, возможно, единственный раз обсудил свой законопроект с бизнесом. Депутата позвали на конференцию «Книжный рынок России – 2022» рассказать о борьбе законодателей с пиратством. Но он не смог обойти стороной тему борьбы с ЛГБТ. И среди прочего пообещал несбыточное: согласовать с игроками рынка механизм «объективной оценки», что пропаганда, а что — нет.
«Все эти инициативы, конечно же, мы, повторяю, будем обсуждать в том числе и с самой отраслью: как выработать механизм объективной оценки такой литературы или такой информации, для того чтобы это была не цензура, а именно объективная и профессиональная оценка, учитывающая содержание, контент, тому подобное»,
— Александр Хинштейн на конференции «Книжный рынок России — 2022» (запись, цитата с 57:02).
В реальности такого механизма не появилось. Решение о том, что считать пропагандой, а что нет, принимают суды. Для этого приходится проводить экспертизу, зачастую — несколько. Суды по одинаковым делам выносят противоположные решения. Критерии «пропаганды» в законе размытые, не менее туманные они и в приказе Роскомнадзора. Хотя приказ к штрафам прямого отношения не имеет, его суды и экспертизы могут принимать во внимание.
Но прошло немного времени, и вот уже штрафы для бизнеса стали, как выразилась активистка Итиль Тёмная, нашей новой рутиной. Книжную отрасль штрафы пока обходят стороной: «Читай-город» смог избежать наказания. Зато Роскомнадзор и суды плотно взялись за онлайн-кинотеатры. Штрафы получили уже как минимум «Okko», «Ростелеком», «Кинопоиск», «Триколор ТВ», «Иви», More.tv.
Никаких «понятных механизмов» и предупреждений власти отрасли не предложили, подчёркивают в «Кинопоиске»:
«Закон и нормативные акты в текущем виде не дают достаточных объективных критериев для определения демонстрации. Надеемся, что текущая практика штрафов в отношении онлайн-кинотеатров будет пересмотрена в сторону предупреждений, а штрафы будут применяться только за неисполнение требований госорганов»,
— заявила пресс-служба сервиса «Коммерсанту»
Передел рынка под Роскомнадзором
Хотя «пропаганда» запрещена теперь независимо от возраста, штрафы отличаются. «Пропагандировать» взрослым сильно дешевле. Поэтому в первую очередь цензоры ищут «пропаганду» в кино с меткой 16+ — чтобы приплести детей и выписать максимальный штраф.
Это при том, что отрасль онлайн-стриминга кино в России только зарождается. В первом полугодии 2023 года два из них впервые вышли на окупаемость. Речь идёт о «Кинопоиске» и «Иви» — оба получили штрафы уже после отчёта о прибыли.
Зарождаются в новой отрасли и новые нелегальные отношения, считает Игорь Кочетков. Он приводит слова неназванного сотрудника одного из кинотеатров, которые опубликовал телеграм-канал НАРРАТИВЫ.
«Протоколы эти составляет Роскомнадзор. И вот не назвавшийся “представитель индустрии” сообщает, что “идет передел сфер интересов”. Новый председатель Роскомнадзора показывает “кто здесь власть” и кому заносить. А кто откажется — отключим газ найдем пропаганду
Так что, совершенно неважно, за что штрафуют. Формулировки столь размыты, а их толкование столь широко (вспомните “критерии Роскомнадзора”), что при желании пропаганду найдут и в сказке “О попе и работнике его Балде”.
По той же причине те, кто еще до вступления закона в силу кинулись вычищать свои портфели и репертуар, желая “избежать миллионных штрафов”, ничего кроме позора и унижения не добились»,
— Игорь Кочетков в своём телеграм-канале.
Руководитель Роскомнадзора Андрей Липов пришёл на эту должность в 2020 году из администрации президента. Его предшественник Александр Жаров просидел в том же кресле 8 лет — с 2012 года.
В пользу этой версии говорит и то, что Роскомнадзор уже пытался навязать онлайн-кинотеатрам ответственность за «гей-пропаганду». В 2021 году он предложил новые ограничения, которые в отрасли раскритиковали. Тогда от цензуры удалось «отбиться». Теперь же РКН загрёб жар чужими руками. Благодаря Хинштейну, гомофобия и коррупция снова помогают делить рынок.
При этом Роскомнадзор мало интересуется другими источниками «пропаганды». Возможно, речь идёт о слишком маленьких суммах — что в книжной отрасли, что среди музыки. Но и на этот объём нашлись желающие.
Есть лужайка — найдётся и зайка
То, что Хинштейн не озаботился обещанным «механизмом» и не создал никакой комиссии, вероятно, лишило его возможных теневых доходов от решений, за что штрафовать, а за что — нет. Но свято место пусто не бывает, и «разруливанием» этого вопроса активно занялась Екатерина Мизулина. У автора к ней особенно тёплое отношение.
Её Лига безопасного интернета давно терроризирует артистов и блогеров, а заодно государственные ведомства, по всем онлайн-«проблемам» России. Мат, упоминания алкоголя и наркотиков — и вот Мизулина-младшая подписывает очередную жалобу силовикам.
При этом личные взгляды Екатерины играют большую роль. Например, в интервью в программе «А поговорить?» она призналась Ирине Шихман, что не будет кошмарить группу «Агата Кристи», потому что слушала их в детстве. А также прощает Никите Михалкову фейки, ведь знает его лично как хорошего человека. В то время как других за такие же фейки надо наказывать.
Вполне закономерно взялась она и за ЛГБТ-пропаганду. Здесь Мизулина-младшая работает активнее, чем могут «переварить» МВД и Роскомнадзор. Например, она жаловалась, что полиция не реагирует на её требования привлечь к ответственности блогер_ку Хилми Форкс.
В этом июне Мизулина-младшая провела серию «разъяснительных бесед» с известными исполнителями и исполнительницами. Всех их она обвиняла в «пропаганде» чего-то запрещённого. Все они приехали в Лигу безопасного интернета на поклон, а Екатерина Мизулина выложила фото с ними: с Инстасамкой, Хофманитой и Скалли Милано.
В отличие от онлайн-кинотеатров, исполнителям дали возможность «исправиться», хотя закон этого не предусматривает. Не исключено, что вместо штрафа они потратили деньги лично неофициально лично на Екатерину Мизулину. Или сделали пожертвование Лиге безопасного интернета, зарегистрированной как НКО.
За ЛГБТ-пропаганду Мизулина-младшая взъелась на исполнительницу Алёну Швец. Та в ответ опубликовала пост с извинениями, концовка которого также жирно намекает на возможную взятку:
«Мы со своей стороны готовы к диалогу с Екатериной Мизулиной и представителями правоохранительных органов»,
— из поста Алёны Швец.
Вероятно, Екатерина услышала сигнал, хотя до публикации совместных фото дело не дошло. В последствии Мизулина-младшая заявила, что прокуратура передала дело в МВД. А потом без помпы и подробностей написала, что одну (!) из песен по решению Росмолодёжи внесли в реестр запрещённых сайтов.
А где же педофилия?
Декабрьский гомофобный закон не только изменил статью 6.21 административного кодекса. «Фишкой» новшеств Хинштейна, о чём все забывают, была новая статья. Это наказание за «пропаганду педофилии». Болезненное напоминание об одном из самых несправедливых обвинений в адрес геев и всего ЛГБТ-сообщества.
И вот же странное дело. По статье о пропаганде ЛГБТ мы слышим о множестве административок. Почти всегда, впрочем, речь идёт о «пропаганде» среди несовершеннолетних. То есть о «старом» запрете 2013 года с обновлённым и ужесточённым наказанием. Здесь можно понять: статья одна и та же, но «пропаганда» среди детей грозит штрафом вдвое больше — зачем тратить силы на менее выгодные штрафы?
Другое дело пропаганда педофилии. За почти 8 месяцев существования новой статьи в СМИ не попало ни одного штрафа по ней. Неужели она была не нужна? Или её функция ограничивалась оскорблением? Квир-исследователь Дмитрий Толкачёв считает иначе. Как он высказывался ещё в ходе обсуждения закона, это коррупционный путь к нормализации педофилии.
«Это очередной коррупционный механизм, позволяющий использовать дискреционные полномочия. Уровень штрафа — это минимальная цена взятки, которая будет помножена в несколько раз. И такая сумма «штрафа» конечно же будет установлена для тех, кто не захочет пойти под уголовку, но сможет заплатить»,
— написал тогда Дмитрий Толкачёв в своём телеграм-канале.
В отличие от «ЛГБТ-пропаганды», педофилия — реальное преступление, зафиксированное в Уголовном кодексе. Перевод понятия в административный кодекс создаёт пространство для манёвра: как квалифицировать подозрения полиции, какой отдел вызовет на допрос, насколько легко будет «замять» дело (административное, очевидно, легче).
Гомофобия и коррупция: взаимное усиление
О том, как узаконенная гомофобия связана с коррупцией, Дмитрий Толкачёв рассказывал на лекции «Дискриминация как угроза национальной безопасности» ещё в 2021 году.
Он выделил несколько взаимосвязей. Есть косвенное влияние. Отказ от регистрации однополых партнёрств позволяет чиновникам-геям скрывать свои доходы и имущество, записывая их на фактических партнёров, а отчитываясь за официальных жён.
Есть и прямое, когда жертвы гомофобии «откупаются» от полиции. Коррупция не обязательно связана с действиями по гомофобному закону. Такие случаи были и в Чечне, о них рассказывали в недавнем расследовании СК SOS. Подобное случилось и с Хаояном, которому позволили вылететь в Армению за обед для приставов за 4 тысячи рублей. А в 2016 году в Москве задержали полицейских, которые открывали гей-клубы с подставными подростками и шантажировали посетителей, которые занимались с ними сексом.
Размытые формулировки запрета «пропаганды», отсутствие реальных потерпевших и запрет отстаивать свои права создают плодородную почву для худших проявлений государственной машины. Коррупция, кумовство, шантаж, превышение полномочий… И всё это под благородным соусом не просто «защиты нравственности»! Это «ликвидация угрозы национальной безопасности». Доступная любому силовику или чиновнику за пару кликов в интернете.
И единственное сомнение — это выбор, оштрафовать человека (деньги в бюджет) или вытрясти взятку (в карман). Хотя можно и совмещать, как, по-видимости, делает Роскомнадзор.
Так одиозный закон стал золотым рудником для многих людей, сумевших разглядеть в нём этот потенциал. Среди активных борцов с «гей-пропагандой» предстоит провести перепись коррупционеров. Ведь кроме жуликов там могут быть только идейные людоеды. И поди разберись, кто из них для ЛГБТ-России опаснее.
Ярослав Распутин.
