Какъ петербургскія бани въ началѣ прошлаго вѣка стали мѣстомъ для удовлетворенія сокровенныхъ желаній состоятельныхъ господъ
Какая практика является стереотипной для русских? Конечно же, баня. Но немногие знают, что бани были крайне популярны у мужчин, занимающихся сексом с мужчинами, в Российской Империи, в особенности в столичном Санкт-Петербурге. Пик популярности гей-бань пришелся на 1904-1908 года. Разберемся подробнее в этом феномене.
Банщики
В начале прошлого века петербургские бани выполняли функции борделя: банщики в номерах оказывали клиентам услуги сексуального характера. Конечно, в банях можно было и просто помыться, хотя даже в таких случаях клиенту могли предложить юношу (или, в редких случаях, девушку) для утех. Об этом рассказывают в своих дневниках известный писатель Михаил Кузмин, автор первой гомоэротичной повести в Российской Империи и великий князь Константин Константинович Романов. Отдельно о банях пишет Владимир Руадзе в провокационном “К суду!” в 1908. По его словам, в некоторых банях были «каталоги» сотрудников, но в большинстве случаев банщики работали по установленной очереди. Отдельно существовали банщики, впускавшие клиентов в заведения: они завлекали гостей, стоя у дверей заведения. Такие сотрудники занимались сексом с клиентом только по своему желанию либо его настоянию. Кем были юноши, работавшие «банщиками»?
Мало кто шел в профессию от хорошей жизни, большинство не имели иных способов зарабатывать на жизнь: это неуспешные актеры, отставные официанты и настоящие банщики, некоторые работали в женском образе. У многих завсегдатаев бань были свои «любимцы», таким, например был Сережа Сыроежкин у великого князя Константина Константиновича.
Михаил Кузмин в своем дневнике пишет о таком банщике: «Самому Алекс<андру> 22 г<ода>, в банях 8-й год, очевидно, на меня наслали профессионала». То есть, заниматься проституцией юноша начал в 14 лет.
Занимались проституцией юноши в тяжелом жизненном положении, зачастую младше возраста согласия, чьи права никак не защищались государством. Бани работали «в серой зоне», ведь их посещали весьма влиятельные люди, об этом пишет Кузмин, рассказывая о банщике Александре: «Он был подобострастен и насилу соглашался садиться пить пиво, благодарил за ласку, за простое обхождение; главный его знакомый — какой-то князь (у них все князья)». Проводить рейды и пытаться такие заведения закрыть — дело очень рисковое, поэтому на бани смотрели сквозь пальцы.
О проституции в Империи
Важно заметить в скобках, что в Российской Империи женская проституция была легальна и строго регулировалась. Cекс-работницы, проживающие в борделях, получали вместо паспорта “Заменительный билет”, в народе известный как “Желтый билет”. В этот документ вносились данные о регулярных медосмотрах “публичной женщины”, сделано это было с целью сдерживать эпидемии ЗППП, в первую очередь сифилиса.
Секс-работницы имели право жить не в борделе, а на квартире, но “только не более чем по одной”, это сделано, чтобы не плодить бордели на квартирах. Для борделей были введены правила: все данные о медосмотрах сотрудниц должны быть на видном месте, “содержательницы обязаны обходиться с живущими у них женщинами кротко, не делать им никаких притеснений и не причинять им побоев”.
Было регламентировано, что из заработанного секс-работница оставляет себе четверть. На момент описываемых событий минимальный возраст для официальной регистрации был 21 год. Даже по меркам того времени, заниматься проституцией в 14 лет — не то что не норма, за это бордель должен был быть привлечен к ответственности! Но гей-бани не были официально борделями, так как мужская проституция законом не описывалась.
Некоторые банщики устраивались на постоянное место работы к богатым и влиятельным мужчинам, оказывая им сексуальные услуги. Кузмин в «Крыльях» пишет о женатом банщике, который вынужден держать жену в деревне. Жить с ней на работе ему, по очевидным причинам, запрещено, но это не помешало мужчине устроить относительно здоровую личную жизнь. Говоря о женщинах: в дневнике Кузмин мимоходом упоминает, что администратор предлагал ему банщицу.
Зарплата и соцпакет
Очевидно, что такой бизнес, будучи неподконтрольным государству, крайне популярным и имея богатых клиентов, приносил немалую прибыль. Сколько же зарабатывали бани и сами банщики?
В 1905 годовой доход бань, в народе известных как Знаменские, составлял 40 000 рублей. Отметим, что рубль с 1897 был привязан к золоту: один рубль был приравнен к 1/15 империала (1 империал — это 11,61 грамм золота). Значит, в современной валюте один рубль 1905 года равен 4,13 тысяч современных рублей, а годовой доход Знаменских бань сегодня составил бы 165 миллионов. Далеко не все посетители бань заказывали интим-услуги, обычное мытье в престижных Фонарных банях стоило от 3 до 15 копеек (120-600 современных рублей). Так что, особые услуги петербургских банщиков могли получить лишь состоятельные люди.
За «сеанс» с клиента в банях брали около 20 рублей, в зависимости от заведения, статуса клиента и популярности юноши. При этом средняя заработная плата фабричного рабочего в России в 1908 г. составляла 20 руб. в месяц. У Кузмина в «Крыльях» также говорится о правиле: если клиент задергивает занавеску на двери в номер, то предполагается, что те «баловаться будут». И тогда банщик должен занести старосте не менее 5 рублей. Там же рассказывается, что заказчик хотел заплатить двум банщикам по 10 рублей, но те, сказав, что это им «не с руки» сторговались на дополнительную “красненькую” (десять рублей).
Банщики, нанимавшиеся на постоянной основе к богачам, в среднем получали более скромную плату, чем работавшие в банях: 30 рублей в месяц. Однако они проживали и питались за счет нанимателя. Домашние бани были у многих «сильных мира сего», например, у уже упомянутого великого князя Константина Константиновича. При этом он порой «заказывал себе на дом» любимых секс-работников, работавших в общественной бане.
Сколько раз банщик оказывал секс-услуги в месяц сказать сложно, однако очевидно, что зарабатывал он по тогдашним меркам очень даже неплохо. Это была прибыльная, но рискованная работа. Ведь серый статус мог привести к безнаказанному насилию (не обязательно сексуализированному) над секс-работником, а то и к исчезновению свидетеля тайных утех влиятельных господ.
Экскурсия по баням
Теперь попробуем погрузиться в мир петербургских бань на примере тех, о которых остались описания. На деле их было, конечно, куда больше, но источников, в которых о них говорится, не осталось. Тем не менее, даже описанных заведений достаточно, чтобы понять, как всё происходило. Ведь на конец XIX века в Петербурге было всего около 50 бань, и о минимум 8 из них (16 процентов) сохранились свидетельства об оказании ими гомосексуальных секс-услуг.
Воронинские (Фонарные) бани, набережная реки Мойки, 82
19 апреля 1904
“На душе у меня опять нехорошо, снова преследуют меня грешные помыслы, воспоминания и желания. Мечтаю сходить в бани на Мойке или велеть затопить баню дома, представляю себе знакомых банщиков – Алексея Фролова и особенно Сергея Сыроежкина. Вожделения мои всегда относились к простым мужикам, вне их круга я не искал и не находил участников греха. Когда заговорит страсть, умолкают доводы совести, добродетели, благоразумия.”
18 мая 1904
“В заседании грешные мысли меня одолели. На Морской, не доезжая до угла Невского, отпустил кучера и отправился пешком к Полицейскому мосту и, перейдя его, свернул налево по Мойке. Два раза прошел мимо дверей в номерные бани взад и вперед; на третий вошел. И вот я опять грешен в том же. Нравственное мое состояние прескверно…”
28 декабря 1904
“Дурные мысли преследовали меня весь день. Хотелось вечером пойти в баню, с Мойки, но почему-то не пошел. Теперь скоро 11 часов. Отчего я не пошел?
Боюсь греха, боюсь разлада с совестью, и тем не менее хочу грешить. Мучительна эта борьба.”
Из дневников великого князя Константина Константиновича.
Усачевские (Усачевы) бани, Усачев переулок (ныне переулок Макаренко), 12
23 июня 1904
“Я опять отказался от борьбы со своей похотью, не то чтобы не мог, но не хотел бороться. Вечером натопили мне нашу баню; банщик Сергей Сыроежкин был занят и привел своего брата, 20-летнего парня Кондратия, служащего в банщиках в Усачевых банях. И этого парня я ввел в грех. Быть может, в первый раз заставил я его согрешить и, только когда уже было поздно, вспомнил страшные слова: горе тому, кто соблазнит единого из малых сих.”
Из дневников великого князя Константина Константиновича.
Красносельские бани, улица Юных Пионеров, 9
22 декабря 1905
“Меня сильно смутило письмо капитана Сосницкого, растратившего до 3 тысяч денег юнкерской чайной и как не пополнившего растраты уволенного со службы.
Оправдываясь, он пишет, что с кем не случается греха; “хотя бы с вами”, продолжает он и упоминает, что однажды летом 1903 года я под вечер приехал на его дежурство в лагерь Павловского училища и оттуда отправился в Красносельские бани. “Что там было, вы, верно, помните”, – пишет Сосницкий. На другой день, сменившись с дежурства, он побывал в бане и слышал от пользовавшего меня банщика, что у меня с ним было и что я за это дал ему 20 рублей. Сосницкий продолжает, что держит это обстоятельство пока в секрете, но если бы оно было опубликовано в печати, едва ли было бы мне удобно оставаться на занимаемом мною посту.
Упоминаемое Сосницким в данном случае неверно: я хорошо помню тот вечер – действительно был в бане, но 20 р. банщику вовсе не давал, и не за что было. Но упоминаемое неверно только относительно приведенного случая. Страшно то, что бывали и другие случаи и что они получают огласку.
Сосницкого я не принял вчера и не приму, никаких мер принимать не буду. Будь что будет. Разве не стою я наказания?”
Из дневников великого князя Константина Константиновича.
Доходный дом Ковалевских, Бани Ковалевских, 9-я линия Васильевского острова, 16
6 мая 1906
“В понедельник съезжу в бани на 9 линию; я спрошу Матвея; хотя Тимофей и красивей, но слишком важен и староват.”
Из дневника Михаила Кузмина.
Доходный дом, 4-я Рождественская улица (ныне 4-я Советская улица), 3а
Бассейные бани, улица Бассейная (ныне Некрасова), 14а
13 мая 1906
“Я хотел сегодня сходить в бани, только не на Бассейную; помня, как Гриша хвалил мне на 4-й ул<ице> паровые, пошел туда. Номер был очень веселый, чистый, с большим окном, как палуба корабля. Оба номерные (их всего 3-ое, 3-й мол<оденький> мальчик) — огромные, толстые, немолодые, с лицами, напоминающими если не самую Екатерину И, то ее придворных: тонкие черты среди двойных щек и подбородков, страшная белизна, дородность. Ласковые, развратные глаза и крошечные, но густые усы на бритых розовых щеках. Что-то между стареющей куртизанкой и молодым гвардейским ротмистром. Это совсем не мой тип худых (или не толстых) чисто мужских тел. Но Петр (мывший) был гораздо более entreprenant*, напр<имер>, чем тот же Александр, и умеренное похабство не переходило границ фривольности. Но я не люблю тел, в которых я тону, и, конечно, я туда не вернусь.
* Предприимчив (франц.)”
Из дневника Михаила Кузмина.
Бани графа Эссен-Стенбок-Фермора – Доходный дом и бани Струбенской М. С, 5-я линия Васильевского острова, 42
20 мая 1906
«Я хотел опять пойти по дороге в бани, но не к Александру, а куда-нибудь далеко, где никогда не был, никто меня не знает, грязновато. Я решил на 5<-ю> л<инию>, там маленькие и не так чисто, как на 9<-й> л<инии>. Люблю путь в незнакомые бани, когда не знаешь, кого получишь, какое у него лицо, глаза, тело, как он держится, говорит. Какая-то сладкая ломота во всем теле, и если денег мало и их нужно на что-нибудь, то прибавляется еще какая-то приятная безрассудность, какой-то abandon*. Это нельзя назвать авантюрой, и я хотел бы прогулок и быть вдвоем долго, до faire la chose** (как с Гришей), а еще бы лучше и вместе музыка, и чтения, и беседы, если б это было связано с чувственным возбуждением, если б это было и чувствительно, и легко, и эротично, и без стыда, и без мысли, надолго ли это или нет, это было бы лучше всего. Меня предложил вымыть сам впускавший, хотя была и не его очередь. Он очень приятный лицом, и свежий, и красивее Александра, но лицо того (может быть, когда-то, м<ожет> б<ыть>, улучшенное) на меня действует неотразимо».
* Отрешенность, освобожденность от запретов (франц )
‘* Того, чтобы заниматься делом (франц)
Из дневника Михаила Кузмина.
Доходный дом Кестнера, улица Восстания, 51
«В трехэтажном невзрачном здании на Знаменской ул., против Манежного переулка приютились известные «Знаменские бани». Если вы человек любопытный, то загляните туда, там вы найдете много интересного такого, что заставит покраснеть и не стыдливого человека. Едва вы проникнете в эту «обитель», как навстречу к вам утиной походкой движется массивная фигура знаменитого в гомосексуальной секте банщика Гаврила. Гаврила, тучный мущина, лет 40–45, с отталкивающим, неприятным лицом, и угодливым, заглядывающм вам в душу взглядом. Этот «господин» с места не постесняется предложить вам свои «услуги» или кого-нибудь другого. Другие здешние сильфиды и феи в образе разбитных хулиганов восседают в пустом, никогда не занятом номере, в ожидании гостей, за трынкой или орлянкой, и чают движения воды… Каких только типов преступного Петербурга не встретите вы в этом милом обществе, кажется, что вертепы и подполья порочной столицы выкинули сюда всю свою гниль, что все отбросы нашли себе здесь надежное убежище в тихой «обители» «дяди Гаврило».
Но вы человек стыдливый и не решаетесь потревожить «почтенную» компанию, но это ровно ничего не значит. Таврило принесет вам альбом с фотографическими карточками, где все эти гомосексуальные «Фрины» и «Аспазии» изображены прифранченные и накрашенные, некоторые даже в женских нарядах. Все это, конечно, вы встретите в отделении номеров, где и кипит только эта подпольная деятельность, которой так прославились Знаменские бани в «кружке», в остальных же отделениях, они ничем не отличаются от прочих бань. Вот вы показываете на одного из «малых сих», изображенных в альбоме, и через каких-нибудь минут 5 «оригинал» в вашем распоряжении. Тут же попутно сообщается цена. Все это проделывается удивительно нагло в сознании полной безответственности. «Альбомчик» показывается исключительно гостям из важных и старых клиентов банщика Гаврило. Так процветают Знаменские бани на глазах полицейской власти. Совсем, как на востоке! Где таких бань тысячи с точно такими же «удобствами»! Вот главные тайные притоны, где собирается кружок гомосексуалистов для удовлетворения своих противоестественных склонностей.
Итак, кто же является насадителями и комиссионерами разврата? Неудачный актер, на выходные роли, псевдо-массажист, отставной официант и баньщик. Но сами по себе они лишь важны как орудие, центр лежит в лицах, принадлежащих к высшему обществу и богатой буржуазии, пользующихся услугами этой предприимчивой «компании», и потому я считаю необходимым более подробно остановиться на характеристике этих лиц, а потом уже перейти к вечерам и оргиям гомосексуалистов, к вербовке молодежи и наиболее известным «демимонденкам» гомосексуального мирка».
«Знаменские бани» из «К суду!», Владимир Руадзе, 1908.
***
Это только малая часть из всей сети гей-бань, покрывавшей весь Санкт-Петербург в самом начале XX века. Очевидно, что эти бани были одним из ключевых аспектов гомосексуальной социализации и сексуального самовыражения в то время. Поэтому знать об этом явлении важно для понимания контекста гомосексуальности и гомосексуального искусства последних лет Империи.
Лев Соколинский.
