Интервью с живущим в Аргентине квир-эмигрантом Юрием Былковым о современном ювелирном искусстве, эмиграции и гомосексуальности
Мы поговорили с ювелиром Юрием Былковым, который в 2022 году покинул Россию по понятным причинам. Он рассказал «Парням» о том, как он принял свою ориентацию, при каких обстоятельствах бежал, и, самое интересное, каким необычным ювелирным проектом занимается сейчас.
Для начала расскажи немного о себе для наших читателей.
Меня зовут Юрий Былков, я родился в Ленинграде. Папа был милиционером, мама работала на разных работах: швея, маляр, дворник, уборщица, старалась уделять все время мне и сестре. Еще в школе я придумал, что хочу быть ювелиром, пошел в ювелирное ПТУ, закончил, работал на заводе, параллельно ходил в школу дизайна, совершенствовал свои навыки и способности. Потом начал работать сам на себя и стал свободным художником. Как геем я себя чувствовал всегда, но вот признать я это смог лишь где-то лет в 30.
Вот давай, раз ты затронул тему, поговорим о твоей личной жизни, если ты не против. Как ты осознал и принял свою гомосексуальность, находился ли в отношениях, находишься ли в них сейчас?
Это сложный вопрос, и мне обычно не хочется об этом вспоминать. Как я осознал свою гомосексуальность… В общем, я осознавал её всегда, только как будто раздваивался в голове. С одной стороны, я смотрел на парней и думал, как бы было классно иметь отношения с ними. Мне нравилось. Но, с другой стороны, гомофобное окружение — папа, милиционер, работа на заводе… Все это как-то не способствовало принятию себя. Я достаточно замкнутый по натуре, и у меня не было друзей, с которыми я мог бы что-то обсудить. Поэтому я как-то закопал все это в себе.
Первые воспоминания, что мне нравятся парни, думаю, можно обнаружить с 4-5 лет. Мне хотелось выйти замуж за одного приятеля из садика… Но из-за давления окружения и отсутствия знакомых геев я тему моей ориентации максимально избегал. Я думал, что, мол, не нашёл подходящего человека… При этом я смотрел только гей-порно, но не имел представления о том, как гей-пара может жить в России. Я всё это заменял работой, участием в выставках, учёбой, придумывал какие-то дела…
Но вот где-то в 30 лет я понял, что отношений с девушками я не хочу вообще. Как познакомиться с парнями и попробовать что-то, я не знал и боялся попробовать… Потом ещё заболела мама, и несколько лет все эти вопросы отодвинулись. У мамы был рак, и все было непросто — было много врачей и больниц… И вот, где-то в 34 года в моем окружении появилось несколько ребят-геев, и я понял, что начинаю влюбляться в одного из них. В этот момент ютуб начал подсовывать мне видео Карена Шаиняна, где он брал интервью у известных геев, и в голове произошел какой-то перелом. Я понял, что я гей, и это нормально, и хорошо, и нет трагедии. Стало так хорошо и спокойно на душе. Я рассказал сестре (родители к тому моменту уже умерли). Сестра приняла это хорошо. Оглянулся назад и огорчился, сколько времени я потерял…
Несколько работ из серии на тему членов. Очень люлю члены.
Длительных отношений у меня не было, только романы по несколько месяцев.Всё моё принятие совпало с пандемией и началом войны. И в какой то момент я сознательно не стремился к отношениям потому что собирался уехать, потом был в Армении и тоже не собирался там оставаться. Теперь, когда моя жизнь немного нормализуется, я бы хотел иметь постоянного партнёра и отношения. Я в поиске.
В Буэнос-Айресе недавно прошёл прайд, и я впервые пошёл на него. В новостях писали, что было около 2 миллионов человек, и это было действительно очень масштабно. Людей было очень много, и все они оказались такими разными. Это было очень красиво — и скромные, и развязные, все танцевали, ели, пили, веселились. Это было очень интересно, и так приятно видеть столько людей. Мне даже как-то трудно сформулировать, почему было так приятно, спокойно и радостно там оказаться.
Расскажешь об эмиграции?
Когда начался весь этот ужас, мне захотелось уехать из Петербурга как можно дальше. На тот момент я уже принял себя, у меня появились клиенты и заказы, и меня приглашали проводить мастер-классы в разные города России. Я начал думать, что, может быть, так тоже можно жить… Но потом начался коронавирус, а затем и война. И тут я как-то загрустил. Кто-то рассказывал мне про Аргентину, и я начал изучать YouTube, смотреть ролики об этой стране.
Как раз когда началась война, меня пригласили в Армению провести мастер-класс. Когда я бывал в Ереване, и понял, что можно пожить там. Приятный климат, хорошие люди, есть всё для работы, красиво и уютно. Я сначала выехал в Армению, провел там полтора года, завершил дела в России. В Армении можно отправлять посылки через СДЭК в Россию, а нотариусы работают так, что их заверения действительны в России. Там продались украшения, немного занял денег, и перебрался в Аргентину.
В России, на момент моего отъезда, в Петербурге повсюду были буквы Z, приглашения в армию. Ну и самое грустное — некоторые мои знакомые считали, что ничего страшного: «Сейчас Россия всё возьмёт, и будет нормально…»
Я уезжал из России 7 сентября 2022 года, незадолго до мобилизации. К тому моменту у меня уже была какая-то фобия ко всем полицейским и подобным структурам. Пошли слухи, что людей заманивают в армию. В Петербурге меня почему-то очень тревожило, что в метро постоянно просвечивали мой рюкзак. Один раз меня даже не пустили в метро, потому что у меня с собой был газовый баллон для заправки зажигалок. Чувствовал себя небезопасно. Было понимание, что полиция может всё. Ещё я несколько раз был на митингах после ареста Навального и видел, как действуют “космонавты”. Это добавляло тревогу и ощущение, что лучше уехать.
Расскажи, как ты переехал в Буэнос-Айрес, как прошел контроль на границе, как тебя встретил город, какие были первые впечатления?
Решение переехать в Буэнос-Айрес пришло ко мне постепенно. Когда началась война, я впал в депрессию, не понимал, как жить дальше и что делать. Меня пугали символы Z и реакция некоторых знакомых. Однажды я разговаривал с подругой, и она сказала: “Наверное, надо переезжать в Эквадор”. Я подумал немного и решил, что это отличная идея.
Я начал смотреть видео на YouTube про Эквадор. Сначала всё выглядело замечательно: пальмы, бананы, солнце. Но позже понял, что там может быть скучновато, а заниматься ювелирным искусством будет сложно. Тогда я стал изучать другие страны Латинской Америки.
Следующей страной для изучения было Чили — самая успешная в регионе. Однако я узнал, что там нет бесплатной медицины, а жизнь довольно дорогая. Параллельно я обратил внимание на Аргентину.
Аргентина меня приятно удивила: там тоже есть пальмы, а для натурализации существует множество возможностей, в том числе для ЛГБТ-беженцев. Меня вдохновило, что Аргентина первой в Латинской Америке узаконила гей-браки.
Я открыл Google Maps и “погулял” по Буэнос-Айресу. Город оказался очень красивым. Внешне он местами напоминает Испанию, кое-где Францию, иногда Петербург, а иногда не похож ни на что — и это мне очень понравилось.
Прикольно, что в Буэнос-Айресе есть деревья, которым больше 300 лет, и есть своя история про деревья …
Тогда я окончательно решил переехать в Буэнос-Айрес. Также я изучил, как обстоят дела с авторским ювелирным искусством в Аргентине, и быстро нашёл сообщество, занимающееся современным ювелирным искусством, а также каталоги нескольких выставок.
Перед переездом я уехал из России в Армению, чтобы завершить дела. Жизнь в Армении оказалась интересным опытом. Там прекрасный климат, красивая природа и невероятно красивый Ереван. Город расположен в горах, с ущельем прямо в центре, и славится советской архитектурой с армянским колоритом. Всё построено из туфа, что выглядит очень эффектно.
Однако в Армении сильно ощущается патриархат, а отношение к ЛГБТ довольно сложное. Прямо ко мне не было никаких претензий, но я слышал истории о нападениях на других людей. Также ходят слухи, что существуют группы, вычисляющие и раскрывающие квир-людей. Всё это оставляет тягостное впечатление.
Когда я жил в Ереване, в съёмейной квартире был каталог открыток. Я их посмотрел и нашёл там картину с приятным пареньком, пронзённым стрелами. Я повесил её на стенку, а потом решил немного почитать о нём. Оказалось, это святой Себастьян. И святой Себастьян оказался покровителем всех ЛГБТК+ людей. Тогда я решил сделать серию Себастьянов. Вот это моя зарисовка.
Когда я жил в Армении, там было громкое дело Салмана Мукаева, которого Армения отказалась выдавать России. Тем не менее, открытым квир-людям в стране нелегко: официально заключить брак нельзя, возможны проблемы с арендой, если арендодатель узнает, а фанатики могут выискивать геев.
Сам переезд в Буэнос-Айрес прошёл достаточно просто. Я купил билеты до Буэнос-Айреса. На тот момент самые дешёвые билеты были из Тбилиси. Я летел в феврале 2024 года, когда часто отказывались сажать на самолёт без обратного билета или билета в третью страну. Я выбрал самый дешевый вариант и купил дополнительно билет в Уругвай. Мой перелёт был с Turkish Airlines. Я доехал на такси до Тбилиси, провёл там несколько дней, а затем через Турцию полетел в Сан-Паулу. Там самолёт дозаправляли, и дальше он направился в Буэнос-Айрес.
В Тбилиси при посадке всё прошло гладко: билет в третью страну не проверяли, обратный билет не спрашивали, быстро поставили штампы, и я улетел.
В Буэнос-Айресе всё тоже прошло хорошо. На пограничном контроле была большая очередь, всё двигалось медленно. Я заметил, как милая аргентинская пограничница выводила из очереди семьи с маленькими детьми и пропускала их быстрее. У меня спросили, где я буду жить, отсканировали палец и пропустили.
В моём чемодане была бор-машина. После просвечивания меня попросили показать, что это, и тоже пропустили. На улице было тепло и влажно, около 28 градусов. Было десять часов вечера.
В аэропорту меня встретил приятель. Мы на такси доехали до съёмной квартиры. Всё прошло хорошо: квартира оказалась прикольной, хотя иногда в ней бегали тараканчики.
Это фото не 16 февраля, немного позднее
Утром 16 февраля, после перелёта, я проснулся и прочитал новость об убийстве Алексея Навального. К вечеру я решил сходить к российскому посольству, чтобы посмотреть, что там происходит. Там было много людей, атмосфера была напряжённая.
Город мне очень понравился: всё необычно, ландшафт, архитектура, пальмы , попугаи выгульщики собак… Я заметил много высоких зданий больше 20 этажей. Из-за особенностей земельных дел в Аргентине застройщики выкупают маленькие домики, чтобы на их месте построить узкие одноподъездные двадцатиэтажные дома. Это создаёт уникальный городской пейзаж.
Это картинка у меня – вид из окна, в Аргентине много круглых окошек. Это была моя первая комнатка в Буэнос-Айресе с круглым окном, зарисовал , был вид на крыши, на этой крыше иногда загорала столетняя тетя, топлес загорала…
Достаточно быстро я нашёл ювелирных друзей. Теперь продолжаю разбираться, как тут всё работает. Я чувствую себя так, словно заново родился, но с уже имеющимся багажом знаний.
Хочется побольше узнать о твоём ювелирном деле сейчас. Как ты оцениваешь его успешность в Буэнос-Айресе по сравнению с Питером?
Ну, думаю, ещё рано давать оценки. В Петербурге я занимался ювелирным делом больше 20 лет. Я всё знал, понимал, где и что можно сделать. Здесь я всего 8 месяцев, учу испанский, и дело у меня идёт медленно. Постепенно разбираюсь, где можно купить материалы, что и где можно сделать, завожу знакомства.
Моя первая квартирка в Буэнос-Айресе
То, чем я занимаюсь, называется авторским ювелирным искусством или современным ювелирным искусством. К счастью, здесь есть сообщество ювелиров, которые работают в этом направлении. Я хожу на выставки, знакомлюсь. Можно сказать, что я тут как будто только родился и мне ещё нет годика.
Расскажешь об одном из твоих проектов, о “Святой Троице”?
Итак, проект “Святая Троица” — это концептуальный проект, поданный на выставку Jewelry and Freedom в галерею Tincal Lab в Порту, Португалия. По правде сказать, я давно вынашивал идею выставки, где будут представлены “запрещённые” украшения. Украшения, которые нельзя создавать и показывать по российскому законодательству. Например, из золота без пробы, изделия, точно копирующие чужой дизайн, или украшения, где используются разные металлы, включая драгоценные, но без маркировки.
Меня останавливало то, что я не мог набрать достаточное количество работ для полноценной выставки. К тому же нужно было тщательно проверить, что именно запрещено законом и какая ответственность за это грозит.
Интересно, что когда я учился в ювелирном лицее, наша мастер всегда говорила: “Если вы что-то делаете дома, никому нельзя об этом рассказывать”. Это связано с тем, что в СССР за незаконный оборот драгоценных металлов давали очень большие сроки, и всегда искали нарушителей.
Тем временем я периодически просматривал анонсы выставок и конкурсов, и однажды наткнулся на объявление этой выставки. В условиях было указано, что она посвящена свободе, с множеством пояснительного текста. Сначала нужно было отправить примеры своих работ, на основе которых организаторы принимали решение, приглашать ли участника. Если приглашают, то необходимо создать специальную работу для выставки.
Я отправил портфолио и начал размышлять, что могу сделать. Вспомнил свою идею про запрещённые украшения и стал думать, как её обострить до максимума. В итоге всё свелось к вербальному эскизу, который сам по себе мог бы вызвать неприятности.
Таким образом, участие в этой выставке становится более громким высказыванием, поскольку она посвящена свободе. Как дополнение, выставка проводится в год пятидесятилетия падения диктатуры в Португалии. Она иллюстрирует, что за свободу нужно бороться всегда. Сейчас в России даже за листок с текстом можно столкнуться с проблемами.
Для своей работы я выбрал самые громкие слова. Мне хотелось, чтобы слов было как можно меньше. В итоге получилось три: “Алексей Навальный” (к тому моменту его уже убили), “Нет войне” и радужный флаг. Так как у меня получилось три ключевых элемента, я назвал работу “Святая Троица”.
По итогу конкурса моё портфолио отклонили. Тогда я написал письмо в оргкомитет с просьбой пересмотреть решение и подробно описал свою идею. После этого меня приняли.
А опишешь поподробнее свой вербальный эскиз этого кольца? Примерно как оно должно выглядеть?
Таким образом, моя работа представляет собой своего рода “рецепт” украшения. То есть, если кто-то захочет себе такое кольцо, у меня есть сценарий, по которому люди смогут его создать самостоятельно и адаптировать под свой вкус, без моего участия. Мне кажется, это очень интересно — придумывать не конкретный дизайн, а именно рецепт, который оставляет простор для интерпретации.
Работа представляет собой листок с текстом: Кольцо “Святая Троица” — золотое кольцо со вставкой из горячей эмали. На вставке надпись: “Алексей Навальный”, “Нет войне” и радужный флаг.
К этому эскизу прилагается юридическая экспертиза, составленная Максом Оленичевым. В ней указано, какие последствия могут грозить за создание, распространение или ношение подобного украшения.
Также в условиях конкурса было указано, что работа должна стоить до 150 евро, и её можно приобрести. Однако в данном случае всё оказалось проще: продаётся виртуальная копия работы из галереи, которую затем присылают по почте. Цена на неё разная — от 5 евро до 150, в зависимости от того, сколько человек решит заплатить.
Но тут есть ещё один важный момент. По этическим соображениям я не могу принимать деньги за эту работу. Всё потому, что её содержание связано с печальными обстоятельствами: многие люди действительно сидят в тюрьме за подобные высказывания или за принадлежность к ЛГБТ. Поэтому я попросил все деньги переводить в фонд Ольги Романовой “Русь Сидящая”.
То есть твоя работа – это не само кольцо, а “план кольца”? Это распространенный концепт в современном ювелирном искусстве или что-то новое?
Да, всё верно, именно так и планируется кольцо. Однажды я видел работу, которая, возможно, и является “бабушкой” моей работы. Эта работа, в целом, поселила в моей голове идею о том, что можно участвовать в выставках просто с концептами. К сожалению, я не запомнил имя автора, но постараюсь найти его.
Однажды я был в Берлине на небольшой выставке нескольких авторов, и там была работа. Два листа формата A4 в рамке и бейджик. Я посмотрел, ничего не понял — всё было на немецком, но потом мне подруги объяснили, что там было. Сейчас я перескажу, возможно, что-то перепутаю, но суть останется.
Итак, на первом листе — письмо, в котором немецкая художница пишет в оргкомитет биеннале современного искусства и просит дать ей проходку, так как она студентка и у неё мало денег. Оргкомитет отвечает ей отказом. На втором листе она меняет себе имя и просит бейджик, потому что у неё мало денег, и говорит, что она из Афганистана. И ей присылают бейджик.
Тут у меня есть вопросы… Главный вопрос к себе — как бы я поступил на месте оргкомитета? Хочется думать, что я бы дал два бейджика.
Расскажешь более подробно про то, как тебе отказали, а потом приняли? Как думаешь, почему так произошло?
А что тут думать? Всё просто. Было много участников, и отбор проводило жюри — это мнение нескольких человек. Ну, не выбрали… А я написал, описал концепцию, и они подумали, что для выставки такая работа подойдёт хорошо, и передумали.
Обычно я не пишу таких апелляций, но в этот раз мне показалось, что эта работа идеально подходит именно к этой выставке. Падение диктатуры, свобода… Это полностью отражает её тематику. Поэтому я решил попробовать написать письмо с просьбой пересмотреть решение.
Вариант реализации кольца
И, знаете, это было как-то так приятно. У них в галерее чувствуется культура бюрократии: на любое письмо отвечают, всё очень уважительно, всё объясняют. А тут ещё и работу взяли на выставку. Были очень приятные и радостные чувства.
Эту работу жюри отметило с такой формулировкой, что было для меня очень приятно:
Мы рады сообщить, что в этом году жюри решило присудить исключительное Почётное упоминание Юрию Былькову (Россия/Аргентина) @bylkov — за концептуальную силу и актуальность его послания. Поздравляем!
Эскиз кольца «Святая Троица» и юридическая экспертиза
Материал: бумага/документ | 2024
Формат: 148,5×210 мм, 297×210 мм, 297×210 мм
(распечатано на одном листе формата А5 и двух листах формата А4, исключительно для выставочных целей)
Работа, представленная на конкурс, представляет собой вербальный эскиз ювелирного украшения. Этот эскиз, хотя и выполнен в условной форме, символизирует хрупкость свободы. Работа акцентирует внимание на том, что свобода остаётся труднодостижимой и требует постоянных усилий для её сохранения.
К работе прилагается экспертное заключение правозащитника Макса Оленичева, в котором подробно анализируются возможные последствия создания, распространения и использования такого эскиза. Этот контекст подчёркивает значимость борьбы за свободу и необходимость защиты прав человека.
[Автор идеи: Юрий Быльков, автор экспертизы: Макс Оленичев]
Беседовал Лев Соколинский.
