ЛГБТ+ есть везде. Значит, есть и в сопротивлении.
Ещё несколько лет назад мнение, будто нам не место в «общей» политике, встречалось довольно часто: в первую очередь среди цисгендерных и гетеросексуальных людей, но и в квир-сообществах тоже. Нельзя сказать, что сейчас оно исчезло полностью. Однако война сделала нас более видимыми, чем когда-либо: российская пропаганда с самого начала оправдывает военное вторжение именно нами.
Теперь квир-люди составляют весомую часть политической дискуссии. Но началось это не в 2022 году, нашими ценностями всегда были права и свободы человека, равенство и солидарность. Мы спросили нескольких активистикс, сталкивались ли они с гомофобией во время «общегражданской» деятельности и что сейчас думают о мнении, будто участие квир-людей «дискредитирует» протест.
Ещё до войны
Ярослав Сироткин известен как активист ЛГБТ+ движения «Каллисто» в Ярославле и открытый пансексуал. По его словам, движение всегда считало политику неотъемлемой частью жизни. Это проявлялось как текстах публикаций, так и в уличных акциях. На «общегражданские» акции члены движения приходили под радужным флагом. В 2020 году Ярослав поднялся на сцену митинга против коррупции и в самом начале своей речи открыто назвал себя ЛГБТ-активистом. По его воспоминаниям, некоторые из участников митинга недовольно поругивались, но их остановили другие, сказав, что ЛГТБ — часть общества и имеют право на мнение.
— Когда я начинал речь, слышал куцые улюлюкания, а закончил под шквал аплодисментов. Когда спускался с трибуны, люди пожимали мне руку.
— На мой взгляд, у гомофобии в России три причины: человеческая глупость, гомофобная пропаганда и блатные люди на всех постах в руководстве государства. Во время общегражданских акций я не сталкивался с гомофобией, при этом многие в городе знали, что я открытый представитель ЛГБТ-сообщества. Однако угрозы убийством или нападением поступали регулярно.
Больше всего давления исходило от Центра Э, в том числе с помощью внедрённой агентуры. Я бы сказал, что там переплетались мотивы ненависти к ЛГБТ+ с их основной работой преследования людей, несогласных с путинизмом. Помимо этого, каждую акцию сопровождали целые опусы в гомофобных пабликах, которые искажали суть нашей деятельности.
Вскоре после начала вторжения активист уехал из России. Волонтёрил в Queer Svit, помогал с шелтером в Ереване, а также консультировал политических эмигрант:ок из России: помогал ориентироваться в городе, организациях, административных процедурах и т. д. Обрастал горизонтальными связями, обучал НКО пользоваться криптовалютой. Самый яркий кейс — организация транзита и сопровождения блогера Хаояна через Хаястан (Армению). Кроме того, Ярослав Сироткин ведёт телеграм-канал «ЛГБТ-эшник», где пишет о дискриминации и методах борьбы с государственной гомофобией, а также реагирует на российские новости. Минюст РФ же после отъезда оперативно внёс активиста в реестр «иностранных агентов», а недавно объявил в федеральный розыск.
— Я думаю, что присутствие ЛГБТ+ персон никак не дискредитирует протест, более того, это придает ему легитимности. Я считаю, что пункты о правах ЛГБТ+ персон должны быть в программе современного политика. Это про права человека. Это про права граждан России.
Я бы сказал, что ЛГБТ-люди очень активны в общегражданских инициативах. Их там много. Многие боятся идентифицировать себя. Тут, конечно, общая атмосфера гетеронормативности и страх осуждения примешиваются. Думаю, что в последнее время происходит постепенное сближение оппозиционной повестки и ЛГБТ-движения. Нужно больше диалога и меньше критики. Я считаю, что нужно наводить мосты между прекрасными и разными людьми.
Во всех регионах страны
Через две недели после начала вторжения Госдума оперативно — за два дня — приняла закон о военной цензуре. Теперь это новая «народная» статья. Уголовные дела о «дискредитации армии» заводят на тех, чей комментарий в интернете попался на глаза полицейским. Квир-люди оставляют комментарии с той же вероятностью, что и цисгетеро.
Виталий Палухин — урбанист и открытый гей из Белгорода. По его словам, в глазах страны Белгород вроде бы считается гомофобным городом, но его собственный опыт говорил, что в целом горожанам плевать, как ты выглядишь.
— Конечно же, главное не целоваться на улицах, тогда кости будут целы. Я с этим осознанием как-то жил всю жизнь. Когда я понял, что не могу молчать, я для себя решил, что мне не нравится концепция уличного активизма с плакатами. Большая часть моего активизма была в том, что я старался открыто говорить о себе и при этом жить нормальную жизнь.
Передо мной стояла миссия быть абсолютно нормальным человеком, быть хорошим человеком. И вроде бы это работало. Я нравился людям своими доброжелательностью, воспитанием, отзывчивостью и так далее. Когда они узнавали, что я гей, у них в голове складывался образ, что я вот такой: обычный нормальный хороший человек, и не нужно меня бояться, я не представляю угрозы. Это такой очень низовой бытовой активизм, который мне на самом деле казался и до сих пор кажется очень-очень важным и, возможно, даже одним из самых действенных.
Прошлой осенью студента увезли с занятий полицейские. Допрос длился восемь часов, во время которых не давали вызвать адвоката, оскорбляли, угрожали отправить «в подвал» и использовали другие методы воздействия. Поводом стал антивоенный кружочек в телеграме. Выпустили активиста с протоколами о «дискредитации армии» и «мелком хулиганстве», позже суд назначил штрафы, 60 000 рублей. Когда Виталий вместо оплаты штрафов объявил сбор на адвоката, его поддержали даже сторонники Путина.
Гей-активист Виталий Палухин собрал деньги на адвоката за один день
— Я считаю, что концентрация людей должна быть не вокруг их отличий, а вокруг проблемы, над которой они работают. Очень важно иметь людей с разными точками зрения. Например, в урбанистике очень важно понимать, что у разных людей разные потребности. ЛГБТ+ не могут дискредитировать протест. Это просто люди, которые имеют свой опыт и могут предоставить его, своё мнение, свою позицию. Это полезно.
Если какой-то человек заявляет, что его протест дискредитирован из-за участия ЛГБТ+, я этого человека не слушаю. Если вместо протеста обращают внимание на тех, кто в нём участвует, — не что они делают, а кто они есть! — это стоит в одном ряду с расизмом, сексизмом… Это просто эмоциональный высер. Официальная позиция Виталия Палухина на подобный щитпост — пошли вы все нахуй со своим сексистским гомофобным расистским нацистским мнением.
После полицейского насилия активист успел уехать из России и сейчас находится в безопасности, но мыслями Россию не оставил. Ими он делится в телеграм-канале «Виталий Палухин | Кто, если не мяугав»: комментирует новости и подмечает, как устроена городская среда, — теперь уже в другой стране. Он сочувствует людям, которые вынуждены скрывать свою идентичность из-за обвинений в «дискредитации» гражданской инициативы. «Мне было бы погано от этого ощущения», — говорит он.
Мы чертовски хороши
«Омское гражданское объединение» (ОГО) образовалось в 2021 году, чтобы заниматься общественными кампаниями по экологическим и муниципальным проблемам, антикоррупционными расследованиями, а также правозащитой. После начала российского вторжения подключилось и к антивоенной повестке. Его сооснователь Николай Родькин — открытый гей и небинарный человек. Он рассказал нам, что до ОГО работал на усиление взаимодействия между разными гражданскими проектами в Сибири. Сначала это были только ЛГБТ-инициативы, но затем круг расширился.
— В 2020 году меня с Даниилом Чебыкиным и Ричардом Кингом связала совместная работа по защите и сохранению Памятника природы Омской области — Дендропарка имени Гензе. Нас объединили общие ценности и стремление к необходимым переменам в нашем городе. Омское экологическое движение не имело ни представительства в виде независимой общественной организации, ни поддержки федеральных проектов. Мы решили объединить усилия и создали ОГО.
Честно говоря, мне было ужасно страшно тогда. Несмотря на то, что другие сооснователи ОГО и совершенно разные люди, которые к нам очень быстро присоединились, были полностью лишены гомофобии, я очень неуверенно чувствовал себя первое время, так как для меня это был выход на новую аудиторию, объединённую более широкой повесткой. Я тоже был жертвой пропаганды режима в том плане, что подсознательно ожидал встретить гомофобию как норму, как что-то, что априори свойственно россиянам. Сейчас об этом смешно вспоминать.
По словам активиста, после начала работы в ОГО он стал встречать гомофобию намного чаще, чем во времена непубличного ЛГБТ-активизма, но всё равно она была каплей в море, исключением, которое подтверждает, что гомофобия для россиян:ок не свойственна. «Было очевидно, что ядерные гомофобы не воспринимаются как адекватные люди всеми остальными в сообществе. Дело, конечно, было не только в их гомофобии, это в целом были странные люди с определёнными проблемами. Мне их очень жалко до сих пор, я надеюсь, с ними сейчас всё хорошо», — уточнил Николай.
Однажды противодействующие группы пытались дискредитировать инициативу и смонтировали видео, где раскрыли трансгендерность Николая. Рассказ про Родькина начинался так:
В то время для Николая это был аутинг, но никакого отрицательного эффекта не получилось. Наоборот, трансгендерные люди стали больше доверять ОГО и активнее участвовать в работе, а другие сторонни:ки — чаще и громче высказывать солидарность с трансгендерным сообществом.
Николай Родькин убеждён: большинство людей понимают, что ЛГБТ+ обладают тем же достоинством, что и все остальные. «Даже не понимают, а интуитивно, подсознательно это чувствуют. Это базовые настройки; гомофобия — это насаждённая сверху установка, уродующая человеческую душу. Путинский режим так сильно старался убедить всех в сказке о том, что для россиян гомофобия — это норма, что сам в неё поверил», — рассказывает активист.
— ЛГБТ — группа, которая очень часто не видна в общественной деятельности. Это очень несправедливо, так как вклад этих людей не виден. Создаётся ощущение, что мы стоим в стороне, заняты своими делами, пока гражданское общество решает другие проблемы. Это, конечно, не так. ЛГБТ-люди есть везде, и, по моему опыту, в «общегражданских» движениях их больше, чем где-либо ещё.
Если пару-тройку лет назад нужно было искать точки взаимодействия между ЛГБТ и другими движениями, обдумывать такие вопросы, как не дискредитирует ли протест присутствие ЛГБТ-людей и не стоит ли общественным деятелям скрывать идентичность, чтобы не провоцировать конфликты, то сейчас об этом глупо даже говорить. Сейчас очевидно, что ЛГБТ, пожалуй, главные и самые опасные идеологические противники действующего фашистского режима. Именно поэтому все ЛГБТ-люди в России сейчас фактически признаны экстремистами — мы чертовски хороши и принципиальны, когда речь заходит о свободах, правах и достоинстве каждого человека.
Сейчас Николай Родькин персонально внесён в «реестр террористов и экстремистов» Росфинмониторинга. Пока мы готовили этот текст к публикации, прокуратура подала иск о признании «Омского гражданского объединения» экстремистской организацией. Вы можете следить за новостями ОГО в телеграм-канале объединения, а за Николаем – в его личном телеграм-канале «Родитель № 3».
Против войны
«Феминистское антивоенное сопротивление» (ФАС) сформировалось на следующий день после военного вторжения. Оно задумывалось как объединение феминистских инициатив разных направлений, но выросло до широкого горизонтального движения, ставшего заметным далеко за пределами феминистского сообщества. Цели движения — антивоенная агитация, помощь россиян:кам и украинским бежен:кам, разработка публичных заявлений и объединение с соратни:цами.
Все участницы анонимны, часто — даже друг для друга. Публично могут говорить только несколько координаторок, которые уже находятся за пределами России. Мы поговорили с одной из них, Лилией Вежеватовой — открытой лесбиянкой родом из Новосибирска.
— В ФАС вопрос о включении или не включении квир-людей никогда не обсуждался, многие координатор:ки ФАС принадлежат к квир-сообществу. Мы выпускаем квир-зин «ЛГБТ-пропаганда» — журнал о том, как война влияет на квир-сообщество, о репрессиях и ЛГБТ-активизме в военное время. Кроме того, представител:ьницы сообщества в психослужбе ФАС проводят регулярные группы поддержки для ЛГБТ+ людей.
Лилия напомнила, что в истории борьбы за гражданские права, в том числе в феминистской истории, уже были споры о «дискредитации»:
— Были примеры попыток исключения лесбиянок из феминистской повестки: якобы дискредитируют движение, портят его имидж и мешают вовлекать широкие общественные массы. Можно вспомнить ситуацию с Национальной организацией женщин в США, когда в 1971 году лесбиянки попытались внести в повестку конференции вопросы о дискриминации лесбиянок и насилии против них. Это вызвало бурное обсуждение, и на тот момент так и не было сделано.
Лично мне странно, когда об исключении других групп говорят люди, заявляющие своими ценностями гражданские права и свободы. Справедливость и свобода для всех не могут быть достигнуты без инклюзивности. Свобода для всех — это свобода для всех. Не получится добиться справедливого и безопасного мира, если даже в среде активистов людей будут продолжать делить на тех, кто получше и тех, кто похуже. Так это не работает. Проигрыш любой дискриминируемой группы, любого дискриминируемого сообщества — это проигрыш для всех.
Нас много
Люди, с которыми мы поговорили при создании этой статьи, — далеко не все ЛГБТ+, участвующие в протесте. Если бы мы задались целью описать всех, этот текст был бы бесконечным. Приведём ещё только два примера.
«Движение сознательных отказчиков» с 2013 года помогает россиянам избежать военной службы. В 2016 году к нему присоединился юристка и небинарная персона Саша Белик. Сейчас они являются директор:кой Движения.
«Вывожук» появился осенью 2022 года, когда срочно понадобилось вывозить людей из-под репрессий. До них в России не было системы, которая бы специализировалась на эвакуации политических заключённых. Команда по понятным причинам сохраняет анонимность — многие имена мы узнаем только после конца режима. Когда инициативе исполнился год, они поделились статистикой: на тот момент 42% в команде составляли политические активисты и активистки, в том числе ЛГБТ+ и участни:цы антивоенных движений.
Чем больше публичность — тем больше и гомофобного, бифобного, трансфобного внимания. Но больше и поддержки.
В июне 2023 года, когда Госдума готовила закон о запрете трансгендерного перехода, сообщество просило основных медийных оппозиционных деятельникс о публичной поддержке. Просить пришлось не всех. Основатель Conflict Intelligence Team Руслан Левиев сделал это сам, прямо во время очередной военной сводки с Майклом Наки. Видно, что это была его собственная, искренняя и человечная речь. Ещё несколько лет назад такая спонтанная и самостоятельная поддержка от человека не из ЛГБТ-среды казалась невозможной.
Для ЛГБТ+ людей участие в гражданской активности всегда было связано с более высокими рисками, чем для цисгендерных и гетеросексуальных людей. Гомофобную агрессию и угрозы можно ожидать как от полицейских, так и от союзников и союзниц. И всё же мы всегда были, есть и будем участвовать в «общегражданской» активности. И, как сказал Николай Родькин, мы в этом чертовски хороши.
Итиль Тёмная
