Ко Всемирному дню каминг-аута редакция «ПарниПлюс» пообщалась с Максимом Дрожжиным, открытым геем. Он уже давно живет свободно и не скрывает свою сексуальную ориентацию от окружающих. Максим студент магистратуры СПбГУ. Одно из его хобби — это фольклор. Еще когда он учился в Институте культуры, он исполнял народные песни. Но его таланта оказалось мало для того, чтобы присоединиться к фольклорному ансамблю. Руководитель посчитала, что ориентация и интересы Максима несовместимы с пением в ее коллективе. Поэтому мы решили пообщаться и выяснить как каминг-аут влияет на судьбу человека.
Максим, когда к тебе пришло осознание, что ты гей?
Я всегда ощущал, что я гей. Но чётко осознал это, когда увидел сериал «Секс в большом городе». Я тогда учился в начальных классах и мы с мамой вместе смотрели этот сериал. До сих пор помню, что его показывали во вторник, среду и четверг поздно ночью. Когда дело доходило до постельных сцен, мама переключала на другой канал, но потом снова возвращалась. Героини сериала были примерно её возраста. Я понимаю, как ей был интересен сюжет. Но мне сериал нравился, потому что там были актеры, которые играли геев. Я всё время ждал их появления на экране. Когда они появлялись, моё сердце замирало. Тогда я открыл для себя это слово — гей. Я просто увидел себя в этих героях. До сих пор думаю, что, если бы не было этого сериала, я прошёл бы очень долгий путь принятия себя.
Было ли трудно принять свою ориентацию?
Принятие себя выразилось в целый этап моей жизни, который отнял практически всю мою энергию тех лет. Это было похоже на вскрытие матрёшки. Слой за слоем внутренней гомофобии уходил из моей головы и мне становилось легче. Помню первое время меня даже тошнило от мысли, что я гей. Я себя ненавидел за это, потому что все так делали и все вокруг ненавидели гомосексуалов. Очень трудно было отказываться от такой концепции мироощущения.
Когда и как ты совершил свой первый каминг-аут?
В подростковом возрасте я часто звонил на телефон доверия. Позже я узнал, что этот телефон доверия базировался в здании детского дома. Мне было тогда около 14-16 лет. В эти годы я очень нуждался в поддержке. Первое время я звонил и говорил на какие-то отвлеченные темы, пытаясь подвести к моих главным переживаниям. Со временем я узнал всех женщин, работающих на телефоне доверия. Курган — маленький город и психологов там не так много. В основном психологи были гомофобами. Точнее, они словно думали, что это ребячество с моей стороны и пытались меня отговорить от этой идеи. Но это не было фантазией. Я правда был и есть гей. И только одна женщина психолог спокойно к этому относилась. Она говорила, чтобы я перестал «париться» по этому поводу. Однажды мы с ней договорились о том, чтобы я приехал к ней на личную консультацию. Это было летом. Но я потел не от жары, а от волнения. Я увидел эту женщину. Это оказался чрезвычайно важный опыт моей жизни. Она знала, что я гей. Она смотрела на меня и спокойно общалась со мной.
Что ты чувствовал, когда совершал свой первый каминг-аут?
Боже, как меня трясло! Я был одет, но чувствовал себя голым. В голове вертелось: она всё знает! Как я допустил, что человек, сидящий передо мной знает всю правду? Я закрылся и вскоре сообщил, что тороплюсь. Я буквально убежал из этого здания. Как я был зол на себя! Мне казалось, та ситуация когда-нибудь аукнется. После этой встречи я перестал звонить на телефон доверия. Я стал учиться сам справляться со своими внутренними переживаниями. Сегодня, я очень благодарен этой женщине. Она первая, перед кем я сделал каминг-аут лично. И встреча с ней меня простимулировала на обретение внутренней независимости. Я надеюсь, что у неё всё хорошо.
Было ли трудно рассказать своим родным о своей ориентации?
А что касается каминг-аута родственникам, то тут оказалось всё гораздо проще. У моей мамы есть знакомые гомосексуалы. Курган, как я уже говорил, очень маленький город. Во времена моей учёбы в колледже я ходил на закрытые вечеринки для ЛГБТ-людей. Там я случайно столкнулся с мамиными знакомым. Я просил его ничего не говорить моей маме. Но, конечно, он всё рассказал. Да еще и приукрасил. Вот только мама и все родственники долго мне в этом не признавались. Я был уверен, что они ничего не знают. Моя семья меня приняла, даже когда я ещё не начал им в этом признаваться. Пусть и есть некоторое недопонимание, всё равно мы личную друг друга не трогаем. Моей маме было очень тяжело. Мне кажется, она до сих внутренне борется с собой. Я понимаю, что её не учили быть матерью гея. Поэтому я спокойно отношусь к её нежеланию это обсуждать. Я очень люблю свою маму.
Почему ты решил открыться, зная, что в обществе такой градус ненависти к ЛГБТ?
Как это ни странно, но открытым я стал, потому что так безопаснее жить. Когда окружающие знают, что ты гей, никто не шантажирует, никто не требует проявления маскулинности, никто, я имею в виду девушек, не ждёт от тебя каких-то галантных поступков. Ненависть общества к ЛГБТ – это этап принятия. Я помню с каким скрипом я принимал себя. Поэтому я рад, что люди так реагируют. Значит, скоро всё изменится.
Часто ли ты встречал негатив на гомофобной почве?
Негативное отношение из-за моей ориентации проявляется в основном в комментариях к моим постам и в личных сообщениях соцсетей. Но было и такое, что я очень боялся за свою жизнь. Когда я закончил колледж, меня забрали в армию. После армии я стал чувствовать себя гораздо увереннее. Увереннее не потому, что я стал сильнее физически, а потому что это очень страшный этап в жизни любого гея. Страшны не столько возможные унижения, а мысли о том, что тебя там могут убить. Неизвестность она такая, всегда вызывает ужас. Когда я пришёл из армии, то понял, что мне больше бояться нечего. Я свободен от так называемого долга Родине. Поэтому я не боясь, с некоторыми ребятами снимал короткометражный фильм про жизнь ЛГБТ людей в Кургане. Мы тогда нашумели в городе. Меня узнавали на улице. Оскорбляли и даже пытались избить. Вот тогда я ощутил это чувство страха за свою жизнь. Я уехал из Кургана в Петербург. Уже семь лет здесь живу. В Петербурге откровенной гомофобии в мою сторону ещё не было, за исключением ситуации с Головкиной Е.В. Я учился в институте культуры, а это как вы понимаете одно из самых толерантных мест в России.
Не было ли момента, когда ты пожалел о своем публичном каминг-ауте?
Открытость – это непросто. Дело даже не в гомофобии. Если вы добрейшей души человек, то ваша открытость может привести к тому, что люди будут пользоваться вами, да ещё и называть вас идиотом. Да меня считают вульгарным, наивным, пошлым. Но я совсем не наивен, я совсем не вульгарен. Я просто честен. В нашем обществе культ презрения честности. Для меня быть закрытым геем равносильно лжи. Я не смогу столько затрачивать сил, чтобы притворяться другим человеком, быть не собой. Да, меня не берут на работу по моей специальности из-за открытости. Но я боюсь не этого. Я боюсь прожить чужую жизнь. Но я точно уверен, что рано или поздно, моя открытость изменит отношение людей ко всем нам. К тому же я совсем ничего для этого не делаю. Я просто живу так, как я хочу.
Автор Дмитрий С.
